О внутреннем одиночестве.
Слово в Неделю 7-ю по Пятидесятнице
29.07/11.08.2002
История исцеления слепых и немого и ее смысл «телесный» и «духовный». Важнее всего ее «душевный» смысл: мы часто думаем о христианской жизни по-мирски, и поэтому слепы и немы — не видим пути спасения и не можем о нем рассказать ни себе, ни другим. Надо не смотреть на окружающих людей, даже и христиан, как они живут и учат, а смотреть только на заповеди Божии и жить так, как Господь велит и как учат святые отцы. Не надо бояться одиночества среди людей, а надо бояться оказаться без Бога, во грехе. Если мы будем иметь всегда память Божию, то мы никогда не будем одиноки.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня мы слышали в Евангелии рассказ о том, как Господь исцелил сначала двух слепцов, а потом одного немого, и условием этих исцелений была их вера, потому что слепцов Он даже прямо спросил: «Веруете ли, что Я могу вам это сделать?» И когда они сказали: «Веруем», — Он ответил: «Будь вам по вашей вере». А дальнейшие события показали, что им было по их вере: они исцелились. А не было бы у них веры — они бы и не исцелились. И конечно, как всякая евангельская история, как в данном случае, или притча, эта история достаточно важна уже по своему буквальному смыслу. Буквальный смысл святые отцы называют также еще телесным смыслом Священного Писания. Здесь речь идет о том, что мы должны обращаться к Богу с молитвою, веруя, что Он может исполнить все — разумеется, все, что ведет к пользе нашей души. А в чем состоит польза нашей души, окончательно никто не знает, кроме Него Самого. И уже об этом нам важно думать, и это все понимают, читая это место Евангелия.
Но мы также должны знать, что в Евангелии всегда более важен, чем смысл телесный, буквальный, смысл иносказательный: либо духовный — когда речь идет о каких-то догматах, относящихся к нашему спасению; либо душевный, говорящий о каких-то вещах, которые вообще всегда и всем нужны для спасения своей собственной души. И вот, в духовном смысле эта история говорит о призвании к Истине неверующих и незнающих Бога людей, когда у них открываются очи, чтобы видеть Бога, и открываются уста для проповеди, — что и произошло после распятия Христова и Пятидесятницы.
Но самым главным для нас сейчас, наверное, является душевный смысл этой истории. Потому что не все из нас слепы или немы телесно, чтобы просить исцеления от этих недугов; более того, не все мы даже сознаем (по крайней мере, не в каждый момент жизни мы сознаем), что есть какая-то конкретная проблема в нашей жизни, в связи с которой надо просить Бога, чтобы Он дал нам возможность ее преодолеть. Но существуют другого рода проблемы, которые есть у всех и всегда, и которые гораздо хуже, чем телесная слепота или немота. Это наше полное невидение нашей духовной жизни. Потому что христианская жизнь настолько не имеет ничего общего с миром, т.е. с тем, о чем привыкли рассуждать в миру, в том числе и те люди, которые именуют себя христианами, что если мы тоже думаем о христианстве по-мирски, то мы просто не можем видеть тот путь, на котором единственно мы и можем получить спасение. И мы не можем ничего сказать не то что другим (это само собой), а прежде всего даже самим себе о том, что нам нужно делать. Мы подобны даже не немым людям, а еще хуже — бессловесной скотине. Потому что немые люди не могут сказать, но могут подумать, а мы не можем сказать и внутренне, поэтому мы действительно оказываемся еще более тяжело больными, чем немые.
Нам надо смотреть только на то, что открывает Господь. Но многие люди поступают совершенно противоположным образом, и к сожалению, не то, что многие, а просто большинство — в том числе и те, которые называют себя православными христианами. Потому что, не видя истинного и спасительного пути, который вопреки миру открывает Господь, люди начинают смотреть друг на друга: «А вот, этот живет так-то и так-то, и я тоже буду жить так-то и так-то», — или читать какие-то книжки, которые написали какие-то люди, может быть, более или менее уважаемые, а то и вообще какие-нибудь неизвестные священники или просто какие-то духовные писатели; и в любом случае, эти книжки написаны не святыми отцами и поэтому никак не могут служить настоящим путеводителем в Царство Небесное. Это просто чьи-то «путевые заметки», и еще неизвестно, на каком пути они написаны — на спасительном или нет. А нам нужно для поучения в христианской жизни читать только то, что пишут святые отцы. И именно поэтому христиане и не ведут себя по заповедям, которые написаны в Евангелии, и даже, как ни странно, забывают, что они там написаны.
Например, в Евангелии говорится о том, что христианин должен все время жить в одиночестве; Господь об этом говорит, например, так: «Кто не оставит (причем ясно, что имеется в виду — не в буквальном смысле, но в более глубоком, внутреннем) всех родственников (и они перечисляются: мать, отец, брат, жена, сын, дочь и т.д.), тот не может стать Моим учеником», т.е. не может войти в Царствие Небесное. Поскольку апостолы не все оставляли свои семьи (хотя иногда и оставляли), то ясно, что здесь имеется в виду не столько буквальный смысл, сколько другой. А другой смысл — что мы перед Богом должны действительно решиться на постоянное и настоящее одиночество. Это одиночество выражается в том, что мы не можем смотреть на каких-то окружающих нас людей, как они поступают и думать: «Дай-ка и я буду так делать», — а должны смотреть только на заповеди Божии: «Да, если заповедано делать так, и я так действительно и буду делать, как Господь велит». Тогда мы сможем прощать обиды, точнее, даже изначально не обижаться, когда кто-то хочет нас унизить; потому что человека, который сам себя, по заповеди, ставит или стремится ставить ниже всех, унизить нельзя. И если мы видим, что какая-то ситуация весьма обидна для нашего самолюбия, то мы должны понимать, что это Бог слышит наши молитвы, потому что мы каждый день молимся, чтобы Господь даровал нам смирение, и Господь нам иногда хотя бы дарует такие ситуации, которые могут нас привести к смирению, если мы смиренно будем их воспринимать. Тогда мы также будем не бояться одиночества, не смущаться, когда кто-то говорит, что в наше время по-христиански не прожить, что нам нужно прежде всего думать о том, чтобы у нас была какая-то семья, какая-то работа, чтобы кто-то за нами ухаживал. Мы можем посмотреть вокруг, даже на людей, которые живут для того, чтобы у них была семья и работа. Да, многие из них это получают. А потом что оказывается? Очень часто дети, которые у них вырастают, совершенно не хотят заботиться о родителях, и у них только конфликты возникают. Зато другие люди, которые всю жизнь прожили бездетными, как особенно многие святые это показывают, оказываются окружены чадами не по плоти, а по духу. А некоторые святые так и заканчивали свою жизнь в полном одиночестве, видя полный крах того дела, которым занимались; но это совсем не плохо, потому что для христианина одиночество среди людей — это не одиночество. Одиночество настоящее бывает только тогда, когда с нами нет Бога. Одиночество — только во грехе, потому что только во грехе с нами нет Бога.
А так мы должны думать исключительно о заповедях и больше ни о чем не беспокоиться. А самая главная заповедь — это возлюбить Бога. А что значит возлюбить Бога? Это значит — стараться своим умом все время к Нему прилепляться. Как вот если кто-то полюбит человека, то начинает все время о нем думать, и эта мысль даже вытесняет все прочие, так у христиан, если они верующие, должна быть все время мысль о Боге: либо она сама собой действует в нас, либо, по крайней мере, мы силой себя заставляем, чтобы потом она укоренилась в нас и пребывала сама собой. Но в любом случае мы должны стремиться к тому, чтобы память Божия от нас никогда не уходила. Потому что если память Божия нас оставляет, если мы перестаем молиться, вот тогда мы и оказываемся по-настоящему одинокими. Потому что мы тогда окажемся во грехе, а во грехе и бывает настоящее одиночество. Если же мы будем иметь память Божию, если мы будем стараться все время молиться и не забывать, что Бог все время с нами присутствует, и если мы будем причащаться в истинной Церкви истинных Христовых Таин, то тогда Господь и откроет наши очи, и даст нам речь для того, чтобы мы и сами себе могли объяснять, куда нам идти, и может быть, даже кому-то другому. Аминь.
