krylov-а, который очень хорошо классифицирует наши церковные группы. я даже не хочу комментировать на тему ху из ху.О том, что представляет из себя та или иная организация и её члены, можно судить по тому, как оная организация относится к добровольцам и симпатизантам. То есть людям, которые хотели бы — сами — в неё вступить, или — опять же сами — помочь ей делом или словом.
Основные варианты тут такие.
1. ИДЕАЛИСТЫ. Люди, ощущающие себя хорошими, чистыми и честными, и в этом видящие залог успеха («с нами Бог — кто против нас?») Как правило, хотят изменить мир к лучшему, для чего и объединяются.
Принимают к себе только добровольцев, перед приёмом активно отговаривают, объясняют «все трудности», устраивают какие-нибудь экзамены и так далее. К принятым относятся с разумным доверием. К желающим помочь, опять же, относятся одобрительно, «деньги берут» и доброму слову тоже рады, но опять же подчёркивают, что «будем действовать так, как считаем нужным» вне зависимости от. Напрягаются и когнитивно диссонируют, когда их хвалят несимпатичные им люди… Берутся за дела сложные, иногда даже неосуществимые, но стремятся именно к осуществлению.
2. КОММЕРСАНТЫ. Люди, ощущающие себя успешными, и в этом видящие своё главное достоинство («всё, что ведёт нас к успеху, тем самым уже хорошо»). Как правило, хотят бабла или известности, для чего и объединяются.
Активно вербуют добровольцев, завлекая и рекламируя себя всячески. К принятым в ряды относятся вроде бы хорошо, но стараются не допускать до принятия решений, зато нагружают работёнкой и вообще всячески «выжимают». Привлекают любую помощь со стороны, радуются любому доброму слову, готовы пойти на изменение своей политики (а чаще — публичной риторики) в обмен на денежку или похвалу, особенно печатную или телевизионную. Кто именно им помогает — в общем пофиг, если это не подмочит репутацию на более глобальном уровне… Берутся только за реализуемые проекты, желательно – с гарантией. Риска не любят.
3. МЕРЗАВЦЫ. Люди, сами себя ощущающие плохими, и в этом видящие залог успеха («побеждает только зло, и чем оно гнуснее, тем оно победоноснее, ибо так устроен мир»). Как правило, хотят сидеть сверху, сладко жировать и всячески глумиться, для чего и объединяются.
Добровольцев в свои ряды не берут, а если берут — то очень неохотно и всячески третируют (ибо уверены, что добровольно служить им могут пойти только полные остолопы). Предпочитают пополнять ряды при помощи подкупа или шантажа. Новичков обязательно заставляют поесть говна. К добровольным симпатизантам относятся как к дуракам или шпионам, хотя используют. Помощь со стороны, равно как и одобрение, предпочитают покупать или выбивать — «так надёжнее»… Опять же, берутся за проекты принципиально реализуемые, хотя бывает что и рискованные. Обожают игры с колоссальным минусовым эффектом - "поджечь дом, чтобы зажарить свинью", "разрушить на миллион, чтобы украсть рубль". На этом обычно и выигрывают.
4. НЕУДАЧНИКИ. Люди, ощущающие себя неуспешными, но при том хорошими, и более того — в неуспешности и неудачливости видящие подтверждение своих высоких качеств («да, у нас ничего не получается, потому что мы духовны»). На словах хотят изменить мир к лучшему, а на самом деле — психологически компенсировать собственную неуспешность, для чего и объединяются.
Добровольцев привлекают, причём рады всем, но относятся к ним с демонстративным недоверием и постоянно в чём-нибудь подозревают, в особенности тех, у кого что-нибудь начинает получаться: «не, не наш он, слишком прыткий». Очень хотят получить помощь извне «словом и делом», но «по какой-то злой иронии судьбы» постоянно говорят и делают что-то такое, что отпугивает даже самых что ни на есть доброжелательных доброжелателей… И, конечно, берутся они только за принципиально неосуществимые дела.
Это в целом. Теперь — всякие наблюдения.
О сходствах. Очевидно, что вера мерзавцев и вера неудачников — это одна и та же вера. И те и другие считают, что «в нашем несовершенном мире» успешно только зло. Просто первые оправдывают этой верой своё злодейство, а вторые — свою неуспешность. Неудивительно, что мерзавцы обычно считают всех остальных неудачниками, а неудачники — мерзавцами.
Вера идеалистов и вера коммерсантов отличается несколько больше. Идеалист верит в то, что добро в конце концов победит, потому что «оно же объективно лучше». Коммерсант же считает, что то, что побеждает, и есть добро, и его надо принять, как бы оно не выглядело на первый взгляд, ибо «с рынком не спорят» и «успех — мерило всех ценностей». Интересно, что идеалисты, сталкиваясь с другими людьми, склонны объяснять их действия идеальными причинами, а коммерсанты в любых человеческих предприятиях видят коммерцию.
И о различиях. Нетрудно заметить, что «идеалисты — мерзавцы» и «коммерсанты — неудачники» составляют две пары противоположностей. То есть это люди, чувствующие, мыслящие и действующие прямо противоположным образом. При этом идеалисты видят в мерзавцах «плохих идеалистов» (этаких «служителей Зла»), а коммерсанты подозревают неудачников в «плохой коммерции» («ребята хотели срубить бабла, но не вышло»). На самом деле это ошибка: мерзавцы, как правило, являются «антиидеалистами», и к любому проявлению идеализма относятся злобно. В свою очередь, неудачники заинтересованы не в успехе своего дела, а в психологической компенсации его заведомой неуспешности.
