записки начались весной: они были ужасно -- самыми -- длинными (видимо, писались убористым почерком с обеих сторон листа на длинных школьных уроках). сначала глаз царапали какие-то экзотические имена в середине текста -- потом глаз цеплялся за какого-нибудь "Мерседеса" -- потом застревал в конце записки на "именах", которые мне сразу всё объяснили: "...гуппи, вуалехвост..." потом с интересом узнавались литературные герои или их тезки: Белый Клык, Руслан... иерархия была, кажется, такая: люди, лошади, собаки, кошки, рыбки. так было весной, а осенние записки короткие и торопливые, там только люди и собачки.
девочку эту (по почерку видно, что девочка) никак не вычислить; кажется, она приходит только в будние дни и не из тех, кто у нас причащается. конечно, я не могу вполне исполнить ее желание помолиться о упокоении несуществующей души всех ее животных, но для меня это лишний повод помолиться о ней.
2. пришел на костылях мальчик 15 лет, которого я крестил летом в больнице на одре болезни, и его мама. они, наконец, причастились (после крещения я причащал мальчика запасными дарами, но в церковь они пришли впервые). в июне после экзаменов в 9 классе дети пошли на природу, выпили и стали купаться, а он нырнул неудачно и сломал шею -- перелом шейного позвонка. как ни странно, остался жив, и после нескольких операций была вероятность, что его смогут поставить на ноги. тогда я его и крестил, еще лежачего. теперь его уже поставили на ноги. пока он живет в специальном санатории в Сестрорецке, но использовал краткий визит домой, чтобы причаститься. довольно скоро можно ждать его окончательного возвращения домой, но костыли, видимо, отменятся весьма и весьма нескоро.
