Отношения у меня с ним были, примерно, такими, как с епископом Михаилом Донсковым, пока наш приход был в РПЦЗ. Т.е. дипломатичными: я понимал, что грядут политические события, где мы окажемся в разных партиях, и понимал, что он тоже это понимает. А я должен был делать какой-то публичный доклад (дело якобы было в Москве, но реальная география соответствовала суперпозиции коридоров коммунальной квартиры, где мы жили до 1976 г., и центральной части города Волгограда). Этот доклад был как-то направлен на взрыв ситуации (государственного строя в Советском Союзе ок. 1950 г.) изнутри, и было важно пассивировать бдительность Лаврентий Палыча, направив ее куда-нибудь не туда. Поэтому я его приглашал на доклад и вел с ним светскую беседу.
Пока это писал, понял, что этот сон был навеян отнюдь не гомофилами, а одним моим близким другом -- иеромонахом из МП, которому я вчера же писал давно откладывавшееся концептуальное письмо. Оно как раз было по теории церковной дипломатии, и я пытался ему объяснить, почему нельзя пытаться исправлять МП изнутри... Но и без гомофилов дело не обошлось. Когда я пришел в зал для доклада, мне надо было настроить кинопроектор (почему-то я собирался какие-то киноиллюстрации показывать). Трудность была в том, что мне нужен был для всего черно-белого фильма светофильтр голубого цвета! Я прямо не знал, что делать. Но кинопроектор настраивал лже-юзер
manual. Он сказал, что все просто: нужно только налепить на кинопленку кусок синей изоляционной ленты, что он тут же и сделал. Я все равно недоумевал, как же этот кусок длиной несколько сантиметров будет дальше перемещаться по всей длине пленки, но уже успокоился, т.к. списал эти трудности на свою обычную техническую неграмотность. Manual вселил в меня полную уверенность, что все будет хорошо.Наверное, этот сон был минимальной компенсацией, понадобившейся моему организму за слишком активное выступление в защиту одной из так наз. "традиционных ценностей", иначе называемой "гомофобия". Ведь обычно-то я вижу большие изъяны во всем, что является мнением "большинства". В "гомофобии" большинства я-таки вижу большие изъяны: я считаю, что она непоследовательна, т.к. "большинству" пора все-таки исповедывать гомофилию; так, вероятно, и будет в скором времени. Так что теперь я скажу хоть несколько слов о том, почему гомофилия -- именно она -- оказывается все-таки имплицированной в ширпотребовском понимании христианства.
Ширпотребовское христианство -- это христианство как субкультура, где люди живут обычными "общечеловеческими ценностями", но при этом иногда совершают ритуальные ужимки и прыжки в сторону церкви. Таковы почти все герои русской литературы 19 в., которые вроде как и христиане, но живут интересами, близкими и понятными кому угодно. Одним из таких интересов является романтическая любовь.
Если мы возьмем христианскую антропологию и аскетику, то увидим там учение о бесстрастии и т.п. Будет совершенно неясно, к какому месту пришпилить эту самую любовь, которая не распространяется на всех равно (как положено любви христианской), но почему-то ограничена одним лицом и именно противоположного пола. Если же почитать святых отцов, что они пишут о такой любви напрямую, то... Вот, например, святой патр. Фотий: он попал в патриархи из светских людей (был царедворцем и ученым), монахом никогда не был; но был и тогда еще, в миру, серьезным и благочестивым христианином. О любви он написал, приблизительно, так: некто из древних сказал, что у любящих становится одна душа в разных телах; но я бы сказал, что они потеряли собственную душу в чужих телах...
Коротко говоря, никакая так называемая "любовь" из христианства не следует (кстати, и к христианскому браку особого отношения не имеет; имеет -- в наше время, которое нельзя назвать временем стабильных браков; но это, впрочем, другая тема). Но ширпотребное христианство очень любит с нею носиться, иногда возводя ее даже в род каких-то полухристианских или околохристианских ценностей. Но, приняв эти, далеко не христианские, правила игры, мы отказываемся от собственно христианских правил, эту "любовь" ограничивающих. В такой ситуации уже ничто нас не будет удерживать всерьез от снятия других ограничений, которые вне Традиции лишаются смысла: тогда начнется и однополая любовь, и даже многое другое, о чем написал лже-юзер
krylov в своем антиутопическом Словаре НМП (должен быть где-нибудь в Сети; напечатан в журнале Эпоха пару лет назад).Поэтому для любителей "светского христианства", которые всерьез воспринимают всякую романтическую чушь, действительно непонятно и никогда не будет понятно (хотя они могут делать вид, что понимают), почему так строго возбраняется гомосексуализм. Они не могут понять, что на самом-то деле возбраняется -- всякий "сексуализм", но оставляется (в христианском браке) некоторый минимальный выход для тех, кому совсем уж не утерпеть, да и то лишь для того, чтобы постепенно перекрыть и его.
Человек по своему естеству нисколько не обязан предаваться столь малоназидательному времяпровождению. Это такая же фиктивная потребность, как смотрение телевизора, алкоголизм и наркотики. Лучше бы книжки почитал -- ну, хотя бы о том же Лаврентий Палыче и о церковной дипломатии. Те, кто предрасположен к гомосексуализму, оказываются в лучшем положении потому, что им не надо колебаться при выборе между брачным и безбрачным путем христианской жизни. Только и всего. А что с помыслами надо бороться -- так эка невидаль: всем ведь надо. (NB последние фразы написаны на основании опыта, хотя и не собственного, но взятого из реальной жизни.)
Если Вы дочитали до этого места, то я Вас считаю человеком несерьезным (см. предупреждение в начале). Что и обязуюсь всячески использовать, если Вы вздумаете вступить со мной в дискуссию.
