(пишу здесь, т.к. надо хотя бы нескольким людям сразу).
официальная часть в Кунсткамере, похороны в крематории, поминки в Кунсткамере.
насколько возможно, всё было очень и очень достойно.
много народу -- и все как-то неформально (хотя, параллельно, м.б., и формально) связаны с СБ.
сын СБ -- "Никитка", которому теперь 32 года, и который с 7 лет проводит свою жизнь в погоне за птицами (он орнитолог), сказал мне с чисто отцовскими интонациями и абсолютно в отцовском стиле следующее (это были его первые слова мне приватно):
вот мы тут -- а он уже вместе с Болотовым и Тураевым, и они наконец-то могут обсудить куда более интересные вещи!..
СБ в это время лежал в гробу, и выражение лица у него было какое-то задиристое.
много вспоминали Дениса Носницына -- последнего аспиранта СБ, любимого ученика, ныне уже который год пришельствующего в Гамбурге и не возмогшего из-за всякой визовой лабуды прилететь на похороны. меня угораздило в тосте назвать его "лучшим изделием Севира Борисовича", на что "Никитка" немедленно парировал: "лучшее изделие Севира Борисовича -- это я!". но он не хотел умАлить этим значение Дениса. а Жуков (завкафедрой африканистики) прочитал ближнему кругу соседей за столом целую лекцию об истории возникновения и воспитания Дениса.
папа
snorre рассказал какой-то очень смешной анекдот, который он готовится опубликовать (слышанный от СБ). я подумал, что обязательно надо будет записать здесь, но, видимо, поэтому и забыл.от СБ осталось много чего в печати или в рукописях. Кунсткамера уже в ближайшее время выпускает его пространные лекции по истории Эфиопии в средние века (он немного не дожил до выхода). но у нас есть еще готовый макет его краткой книги по истории Эфиопии, для детей, с картинками (им самим подобранными): типо, Эфиопия -- это круто. мы надеемся ее издать сами. еще есть рукопись готового, но не изданного перевода большого и страшно интересного Жития матери нашея Валатта Петрос. это вообще можно издать хоть бы даже в серии "Азбука-классика" и т.п. -- прекрасный образец текста, с которого можно начинать знакомиться с Эфиопией. перевод был сделан в конце 1970-х для Богословских Трудов (в которых к тому времени СБ опубликовал анонимно русский перевод еще одного прекрасного жития, но не столь приключенческого -- а тоже стоило бы переиздать: Житие Яфкерана Эгзие), но туда не взяли по двум причинам: 1. антиэкуменизм: Валатта Петрос там все время борется против католицизма, который на краткое время был тогда введен в Эфиопии в качестве официальной религии, 2. негуманности: в одном эпизоде она заботится о спасении души монахини, которая собиралась покинуть монастырь; в процессе и по причине заботы монахиня как-то странно умирает. можно издать оба жития под одной обложкой. для массового (сравнительно) читателя -- это абсолютно пригодная литература; ее можно читать даже не в качестве научно-популярной.
передал на словах всё, что надо, от всех, кого запомнил: от
gostya, Bausi, Lusini, Mantel-Necko, Ewa Balicka-Witakowska, Uhlig, К.К. Акентьева. от Манфреда Кроппа и Витольда Витаковского дошло непосредственно.еще видел, после долгого перерыва, Игоря Павловича Медведева. он выглядел -- и вообще был -- прекрасно. мне он тоже сделал комплимент, что я прекрасно выгляжу. получив впервые такой комплимент в такой обстановке, я лишний раз подумал о старости. но рядом были другие давно не виденные люди, которые заметно сдали (Олег Викторович Творогов) или очень заметно сдали (Карен Никитич Юзбашян). В.М. Платонов, как я и ожидал, не пришел; думаю, что он пришел в безвыходное из квартиры положение сразу по получении известия о смерти Севира. Е.К. Пиотровская пришла от имени всей семьи, особо упомянув "двоюродного брата". Е.Н. Мещерская промелькнула на официальной церемонии (это еще если я ее ни с кем не перепутал, а я мог: вот, Леню Когана я вообще не узнал в упор; хорошо хоть, что он меня узнал) -- и быстро исчезла (если вообще была). если нужны еще какие-то подробности, то можно спросить меня здесь в комментах.
